Анорексия и одиночество

Эмоциональное одиночество, пренебрежение родителями вызывает постоянное желание угодить и чувство Вины – «Я плохой (ая), надо стараться быть лучше, чем я есть на самом деле и тогда всем угожу и сделаю их счастливыми»; «Я не достойна материнской любви, поэтому мне её не дали! Другие, те кто достойны любовь получают.»

Они несчастны и расстроены – потому что я плохой (ая), всё из-за меня…

Они ссорятся – потому что я плохой (ая), всё из-за меня…

Они недовольны – потому что я плохой (ая), всё из-за меня…

Они пьют и бьют друг друга — потому что я плохой (ая), всё из-за меня…

Если из окружения раннего детства есть хоть кто-то из значимых взрослых (папа, бабушка, дедушка…) кто компенсирует эмоциональное одиночество, то прогноз формирования личности более благоприятный.

Жестокость, постоянное требование высоких результатов. Обычно те родители, которые добились в жизни меньше того, чего хотели и планировали. А если вспомнить первый пункт, то все требования достигать ложатся на благодатную почву — желание угодить.

В подростковом возрасте любая насмешка со стороны окружения воспринимается как подтверждение их никчёмности и бесполезности в обществе, чем ещё больше усугубляет чувство Вины и переходят в стойкое убеждение – «Я плохой (ая) и сам (а) виноват (а) в этом и во всём, что происходит»

Формируются некий идеальный образ себя. Того себя, который наконец не будет являться причиной неприятностей и плохого настроения родителей. В итоге формируется депрессивный тип личности, а катастрофическое чувство Вины находит реализацию в анорексии — это форма наказания себя как самоуничтожение. Недостойный (ая) ничего хорошего в жизни.

И когда анорексия обнаруживается близкими и начинается период пристального внимания и заботы – анорексия закрепляется, так как вторичная выгода в виде всеобщего внимания, поддержки и опеки так «долгожданны».

Психотерапия в этих случаях длительная, ни каких краткосрочных методик.

Так как даже на выстраивание доверительных отношений с таким пациентом может уйти несколько лет. В связи с тем, что человек проецирует на терапевта своего «внутреннего критика», и думает, что любой, кто его получше узнает, не сможет хорошо к нему относится.