Четыре принципа воспитания от советского педагога Симона Соловейчика

На детские годы выдающегося педагога и писателя советского времени Симона Соловейчика пришлась война и жизнь в эвакуации. В юности он работал пионервожатым, а потом преподавал русский язык и литературу в библиотечном техникуме в небольшом городе. Уже тогда молодой учитель задумался о принципах, на которых построена система образования и воспитания в Советском Союзе.

Его идеи легли в основу так называемой педагогики сотрудничества. Соловейчик как будто жил в реальности, параллельной традиционной советской педагогике, в которой генеральной линией было «искоренение дурной природы ребёнка» (лени, слабоволия, трусости). И жёсткое внушение норм общества: коллективизма, товарищества, стойкости и пренебрежения к своим чувствам.

Соловейчик был неисправимым идеалистом. И идеалы, которые он отстаивал, — те, к которым сейчас заново приходит современное общество: доброта, гуманизм, внутренняя свобода и моральные ценности, подкреплённые убеждениями изнутри, а не насаженные извне.

«Любовь и совесть, — писал Соловейчик в своей книге „Педагогика для всех“, — кислород нравственной атмосферы, в которую каждый из нас погружается с первым вдохом, с первым криком. Не все мы верим в силу любви и совести, сомневаемся даже в их существовании (а есть ли любовь? есть ли совесть?), но всякое их ослабление делает жизнь невыносимой. Для каждого в отдельности и для всех вместе».

Он стал автором нескольких книг, соучредителем «Учительской газеты», из которой в 90-е года выросла газета «Первое сентября», сценаристом программы «Час ученичества». Отец троих детей, Соловейчик щедро делился в своих книгах наблюдениями за собственными сыновьями и дочерью.

При этом его труды и мысли удивительно современны. Фильм «Час ученичества», посвящённый советской педагогике, выглядят как описание принципов работы суперсовременной школы где-нибудь в Скандинавии. И убеждение, что уют поможет детям увидеть красоту науки, и рассуждения о том, как не перегружать лишней зубрёжкой и одновременно стимулировать учеников развиваться, и идеи, что внутренняя свобода учителя влияет на его отношения с учениками и на их отношение к предмету.

Первенство свободы

Свобода — ключевое понятие в трудах Соловейчика. Внутренняя свобода — это основа развития: и нравственного, и интеллектуального. Научить ей нельзя, можно только воспитать своим примером и правильным отношением с ребёнком. Свобода не равна попустительству или, как выражается Соловейчик, освобождению от дисциплины. Свобода в школе — это не хаос, а право мыслить вне рамок, задавать вопросы, ощущать себя личностью, даже если находишься в положении младшего, ученика. И эту свободу учитель может и должен воспитывать и быть её примером.

»…дети тянутся к свободным людям, доверяют им, восхищаются ими, благодарны им. Что бы ни происходило в школе, внутренне свободный учитель может быть в победителях. Свободный учитель принимает ребёнка равным себе человеком. И этим создаёт вокруг себя атмосферу, в которой только и может вырасти свободный человек».

Главным вопросом такого учителя, по словам Соловейчика, должен стать: не угнетаю ли я детей? И если приходится принуждать их к чему-то, оправдывает ли это цель? — «Я думаю, что ради их пользы, но не убиваю ли я детский талант свободы? Передо мной класс, я нуждаюсь в определённом порядке, чтобы вести занятия, но не ломаю ли я ребёнка, стараясь подчинить его общей дисциплине?».

Принижение ребёнка, снисходительное отношение, одёргивание — это путь к тому, что у него остановится развитие, пропадёт любопытство и интерес к учёбе и вообще к чему-то новому. Зубрёжка и скучный материал «для середнячков» — одна из причин, почему дети не любят учиться, считал Соловейчик. Это не значит, что учиться в школе должны только талантливые дети. Наоборот: Соловейчик разделял советские идеалы обучения, доступного для всех. Но задачи, которые даёт ребёнку школа, должны быть для ребёнка трудными и вдохновляющими: он должен чувствовать, что по-настоящему развивается. И плотная загруженность — ещё не показатель этого.

Взрослые, дети и отношения между ними

Психоанализ в СССР был под запретом. Тем удивительнее, что Симон Соловейчик фактически воспроизводит в своих работах идеи теории объектных отношений, которые в начале XX века сформулировали западные психоаналитики Мелани Кляйн, Дональд Винникот, Майкл Балинт и другие. Воспитание, писал он, зависит от трёх переменных: взрослые, дети и отношения между ними.

К примеру, когда Соловейчик пишет про общение матери и младенца, он описывает процесс контейнирования эмоций и постепенного приучения ребёнка справляться со своими чувствами, с чем ему помогают родители.

«Маленький, грудной ещё ребёнок кричит в своей кроватке, зовёт маму, она на кухне, она слышит, она по голосу чувствует, что ничего страшного не случилось, и она… не торопится. Она заканчивает свои дела, потом идёт к сыну, но без упрёков — чего, мол, кричишь, слышу! — нет, она идёт с повинной: — Ты меня зовёшь, а я не иду? Мама плохая, не сразу пришла!».

Совсем маленький ребёнок, объясняет Соловейчик, нуждается в безоговорочном признании его чувств и желаний, а ещё в стойкой вере в то, что мир в основном справедлив и добр. Такой идеализм служит для детей защитой, без которой им просто будет страшно и невыносимо жить. Но постепенно ребёнок растёт, и ему становится важно узнавать и другие стороны жизни, учиться справляться с неприятностями.

Но нельзя обманывать ребёнка и готовить его к сказочной жизни. Иногда родителю нужно признать несовершенство мира: к примеру, учительница повела себя несправедливо. Да, к сожалению, так бывает, не все в школе будут относиться к тебе доброжелательно. Но при этом надо учить ребёнка надеяться на лучшее. Как это совместить? Так же, как взрослые уживаются с противоречиями жизни. Пожалеть ребёнка, признать трудности, выразить надежду, что он справится с этой ситуацией, а при необходимости — помочь.

Самостоятельность как цель воспитания

Ещё один момент воспитания, о котором часто говорят современные психотерапевты и о котором в своих трудах писал Соловейчик. Поэтапное отделение ребёнка от родителя и подготовка ко взрослой жизни — главная цель его обучения и воспитания.

«Родившегося у нас беспомощного младенца мы должны вырастить и поставить на ноги, чтобы он был достаточно здоров, достаточно развит и обучен, был крепок духом, чтобы не виснул на людях и не зависел от них».

Для этого, советует педагог, родителям стоит умерить свою тревогу. Неизбежны травмы, двойки, а ещё периодическое неодобрение окружающих — от гостей до тётушек во дворе. Дети не всегда ведут себя идеально, они и не должны. «Наученный собственным горьким опытом, я всем говорю: не стыдитесь своих детей при чужих людях, нормальные дети при чужих всегда ведут себя хуже, чем обычно, это они таким образом вступают в контакт с чужими, это хорошо, а не плохо. Не стыдитесь!».

Конкретные знания и навыки — это не ценность. Ценность — это возможность развиваться

Гонять во дворе собак, шутит Соловейчик, — это тоже развитие. Ребёнок должен развиваться и психически, и физически. И порой проявления этого развития: шум, беготня, громкие крики — нарушают комфорт взрослых и их представление о приличиях. Но подавление природы непременно «отомстит», нельзя подавлять ребёнка только потому, что он неудобен.

И наоборот — кружки и секции, которые вроде бы предназначены для развития, не всегда на самом деле отвечают этому. Педагог приводит в пример маму, которая отдаёт дочь в секцию фигурного катания. На пользу это ребёнку или во вред? Важно посмотреть, как реагирует на эти занятия сама девочка. Может, она расцветёт и будет активно развиваться. А может быть, окажется подавленной и ко всему потеряет интерес. Любознательность, интерес к миру — показатели внутренней живости ребёнка, и сохранить её важнее, чем сохранить дисциплину или хорошие оценки.